Как измерить механизацию в хозяйстве, с чем сравнить и какие можно сделать выводы, рассуждает наставник Детской школы фермера портала AGRO XXI Сергей Викторович Галкин
Как и всегда, наша Детская школа фермера портала АГРО 21, старается быть в тренде, знать о чем трендят наши сельхозпроизводители, наши фермеры в интернете и СМИ.
По нашим наблюдениям, довольно часто и рядовые фермеры, и особенно начальники фермерских объединений, начальники АПК от мала до велика произносят заграничное слово ИНФРАСТРУКТУРА.
Если посмотреть энциклопедию – инфраструктура, это КОМПЛЕКС базовых, как правило БЮДЖЕТНЫХ, предприятий, учреждений, объектов, услуг, обеспечивающих функционирование системы.
В нашем случае – системы сельхозпроизводства.
Говорится об инфраструктуре уже не первый год, только всегда подразумевается только одно – реализация продукции, торговые точки, а совсем не КОМПЛЕКС и совсем не БЮДЖЕТНЫЙ. Видимо поэтому и успехи, положительное воздействие на экономику сельхозпроизводства этой однобокой инфраструктуры пока невооруженным глазом не видны.
Ведь нынче не советские времена, магазинов и целых торговых сетей у нас предостаточно. Почему же они упорно не хотят работать с нашими производителями, почему предпочитают импорт?
В странах с развитым сельхозпроизводством, как правило, заботу о реализации, о продажах, начинают не с конца, а с начала – с качества и себестоимости производимой продукции. В современном сельхозпроизводстве, количество, качество, себестоимость продукции, напрямую зависит от степени механизации.
В миру принято определять степень механизации сельхозпроизводства количеством техники, используемой на 1 000 га.
В Европе на 1000 га работают до 60 единиц.
В США, Канаде — 25-30 единиц.
Даже в бедной братской Беларуси – 9 единиц.
В РФ – 3.
Меньше только в Гондурасе.
При этом, если Америка и отстает от Европы в количестве единиц техники, то в 2 раза превосходит в энергообеспеченности на 1 га, то есть используются более мощные, более широкозахватные, более производительные машины.
В настоящее время наиболее востребована техника мощностью от 200 л/с и выше.
Но, ведь у нас, помимо прочих, отдельный РосСельХозБанк, отдельный РосАгроЛизинг, у нас целая программа 1432 – всё субсидировано-пересубсидировано, у нас даже всё сельхозмашиностроение субсидируется.
А каков выхлоп?
В лихие 1990-е у нас было на 1000 га
— 11 тракторов, 6,5 зерноуборочных комбайнов, 20 комбайнов свёклоуборочных.
Ныне – 3 трактора, 2 зерноуборочных и 2 свёклоуборочных .
При этом, большая часть используемых тракторов мощностью менее 100 л/с — МТЗ-80/82, Т-40, Т-25, Т-16, зачастую еще и советского пошива.
Порядка 60% используемой техники устарела физически – эксплуатируется более 10 лет, полностью отработала свой ресурс, а порядка 90% техники – устарела морально.
То есть, даже новая техника, кроме того, что её закупается чрезвычайно недостаточно, она еще и частично закупается уже морально устаревшей.
Даже в маленькой Турции ежегодно закупается сельхозтехники в два раза больше, чем у нас, причем, техники исключительно современной, с высокой энергообеспеченностью.
При такой катастрофической нехватке техники, а тем более современной техники, невозможно обеспечить соблюдение ни старых, ни новых технологий.
В сельхозпроизводстве все агротехнические приёмы очень чувствительны к срокам проведения – вовремя обработать почву, вовремя посеять, вовремя подкормить, обработать средствами СЗР, вовремя убрать. Не своевременное проведение, как минимум не эффективно, а может быть и вредно – вести к значительным потерям урожая. Выходит, что нынешняя модель обеспечения сельхозпроизводства механизацией со своей задачей не справилась.
Действующие сельхозпредприятия, КФХ настолько бедны, что даже при всех льготах не в состоянии обеспечить себя необходимой техникой, а не имея нормального машино-тракторного парка предприятие не может работать рентабельно – замкнутый круг.
И увеличение количества ларьков с сельхозпродукцией этой проблемы, проблемы механизации, проблемы повышения производительности, повышения качества и снижения себестоимости продукции не решит, а значит не решит — и в реальности не решает — проблему реализации сельхозпродукции.
И вот тут-то, прямо напрашивается первое, по-настоящему реально инфраструктурное направление по обеспечению сельхозпроизводства средствами механизации.
Наверное, уже пора вспомнить старые добрые МТС – машино-тракторные станции, как их еще называли – Станции Тяжелых Времен.
Именно на них было возложено выполнение самых массовых, самых тяжелых сельхозработ и в тяжелые годы после гражданской войны, и в период восстановления сельхозпроизводства после войны Отечественной.
Сейчас именно такие тяжелые времена – если в годы нефтяного благоденствия мы не смогли в каждом хозяйстве обеспечиться техникой, то сейчас, в годы перманентного кризиса, собственно, и надеяться не на что.
А вот создание сети МТС и именно государственных, бюджетных МТС, хотя бы по 1 станции на район, вполне может решить эту проблему.
Даже при том же количестве техники, в специализированном предприятии эффективность работы техники выше в разы – это и более правильный подбор механизмов под определенные задачи, организация своевременного и квалифицированного обслуживания, обеспечение более квалифицированными кадрами, грамотная организация производственных процессов, максимальная загрузка высокопроизводительной техники …
Именно МТС, то есть возможность своевременного проведения необходимых сельхозработ, способно реально, значительно поднять растениеводство – поднять урожайность, качество продукции, снизить потери и затраты.
Да, и по сию пору еще существуют МТС оставшиеся с советских времен, но, в качестве частных предприятий, а без поддержки государства, без грамотного руководства или по нынешнему — менеджмента, они тоже не способны закупаться современной высокопроизводительной техникой, посему, они только выживают и не способны положительно влиять на сельхозпроизводство в округе.
И второе, реально инфраструктурное направление, способное значительно поднять и поголовье, и эффективность животноводства и в сельхозорганизациях, и в КФХ, и в ЛПХ – это производство, заготовка, высококачественных, высокобелковых основных-травяных кормов (сена, сенажа), тем более, что недавно принятое законодательство об органической продукции нацеливает нас на использование именно таких кормов, а не концентратов.
Травяные рационы в разы дешевле концентратных, тем не менее позволяют получать вполне приличную продуктивность, а главное позволяют производить рентабельную продукцию.
При наличии в продаже качественных недорогих кормов, и КФХ, и ЛПХ способны практически одномоментно в течение 1-2-х сезонов нарастить поголовье в 2-3 раза.
Как говорится, заготовленный и доставленный корм коровке может задать и пионер, и пенсионер.
Практика и в советские времена, и во времена постперестроечные показала, что специализированные предприятия работают с более питательными, гораздо более высокоурожайными кормовыми культурами, более эффективно используют высокопроизводительную технику, соответственно производят корма в промышленных количествах, более высокого качества и с меньшими затратами, чем в отдельных животноводческих хозяйствах даже с высокими финансовыми возможностями.
Коровки, получающие высококачественные, высокобелковые основные корма от специализированных хозяйств увеличивают и надои, и содержание жира, белка в молоке.
При налаживании стабильных поставок высококачественных сена, сенажа даже крупные хозяйства, имеющие возможность заготавливать корма самостоятельно, предпочитают корма покупать, то есть, предпочитают, как и во всем цивилизованном мире, специализацию.
Именно механизация, и как следствие повышение качества, снижение себестоимости и позволяет решить проблему реализации продукции.
Конкуренцию отменить невозможно, если наша продукция будет качественнее и главное, дешевле импортной – и любой магазин, и любой покупатель возьмет именно нашу.
И наконец – вариант реализации торговли, давно и успешно себя зарекомендовавший, вполне приемлемый для мелких сельхозпроизводителей, но упорно игнорируемый нашим государством.
В СССР была система СельхозПотребкооперации.
Да, потребители уплачивали взносы, но основное бремя содержания этой части инфраструктуры и прежде всего организацию взаимодействия с частными сельхозпроизводителями, взяло на себя государство и это было совсем для государства не обременительно и даже выгодно.
В сельской местности существовала сеть комиссионных магазинов-приемных пунктов сельхозпродукции. Картошку, яйца, фрукты, грибы, лесные ягоды, шкуры, шерсть…, можно было сдать за деньги на комиссионной основе – что-то сразу продавалось на месте, что-то перевозили на продажу в другие места, что-то отправлялось на переработку. Либо сдать сельхозпродукцию, дикоросы можно было в обмен на промышленные товары, семена, удобрения, СЗР, малую технику …
Да, на западе, и МТС, и выращивание-заготовка травяных кормов, и комиссионная торговля сельхозпродукцией существуют и процветают на кооперативной основе.
Но, нашим фермерам, нашим ЛПХ кооперироваться нечем – ни финансов, ни подходящей техники, строений, имущества у них просто нет.
Посему, для нас более реальный вариант – это государственная инфраструктура, областная, районная.
В нынешние тяжелые времена система – всем сестрам по серьгам, как мы убеждаемся уже не первое десятилетие, не срабатывает, тем более, что и по серьгам, даже по одной серьге, нашим фермерским сестрам не достается.
Посему, имеющиеся ресурсы стоит сконцентрировать именно на создании реальной инфраструктуры, эффективность работы которой уже неоднократно доказана в нашей стране и именно в тяжелые, кризисные времена».
(Автор: Сергей Галкин).